[3881]

Англо-саксонский эпос «Беовульф» (единственная уцелевшая рукопись датирована XI веком) стал своего рода отправной точкой толкиновского «Хоббита». Эта поэма значила для него очень много. В 1936 он читает лекцию под названием «Беовульф: чудовища и критики», которая была опубликована в том же году. А двумя десятками лет раньше он сетует в письме близкому другу, что в Англии сохранился только один-единственный пример эпоса – «Беовульф». Так что эта эпическая поэма для Толкина – своего рода точка отсчета, ориентир и одновременно образец для подражания. И прежде всего это касается дополнительных смыслов, вырастающих из древнего фундамента.

В начале лекции он рассказывает притчу о человеке, который построил башню из древних камней, которые тот нашел на своем поле. Другие сразу распознали в этих камнях остатки старинного строения и, не потрудившись даже подняться на башню, разрушили ее, чтобы получше рассмотреть резьбу и перевести надписи. При этом они возмущались, как можно было использовать эти ценные камни для постройки бессмысленной башни. «А ведь с ее вершины можно было увидеть море», – резюмирует Толкин.

Собственно, древнеанглийский эпос – и есть те самые камни, из которых Толкин складывает свою собственную башню, с вершины которой читателю открываются новые смыслы. Для самого автора, верующего католика, эти смыслы носили отчетливо христианский оттенок, как и сам «Беовульф». Этические категории вообще представлялись Толкину наиболее важными. А языческие подвиги были лишь средством донесения этих смыслов до тогдашнего читателя (и слушателя). «Христианство до христианства» – так он сам характеризует поэму.

И здесь особенно важен последний подвиг Беовульфа – его битва с драконом. В отличие от «классических» эпических героев, Беовульф получает в этой схватке смертельную рану и умирает, не успев воспользоваться кладом. Не напоминает ли этот сюжет помешательство Торина на сокровищах Одинокой горы? Сходство здесь, мягко говоря, не случайное.

(с) "Хоббит": конфликт интерпретаций.