Для тех, кому интересно - вот такие
Несколько веков назад, в эпоху Хэйан, что соответствует IX-XII вв. н. э., когда японское искусство переживало свой расцвет, в 966 году в семье известного поэта Мотосукэ, потомка рода Киёвара, родилась дочь.
К сожалению, точного ее имени мы не знаем, ведь в семейные родословные заносились лишь имена сыновей.
Но нам известно ее дворцовое, а в последствии и литературное прозвище – ее звали Сей-Сенагон. Сей – это китайское чтение первого иероглифа ее фамилии, а Сенагон – звание младшего государственного советника. Увы, применительно к женщине – это пустой номинальный титул, которым часто награждали фрейлин низших званий.
Там чем же известна эта мало примечательная на первый взгляд женщина, прослужившая практически всю свою жизнь опальной императрице?
Но именно она создала один из самых блестящих образчиков японской средневековой прозы, книгу настолько яркую, оригинальную и глубокую, что она спустя такое время вызывает неизменный интерес и восхищение мирового читателя – «Записки у изголовья».
Мне кажется, что начать стоит с разъяснения названия, ведь для современного человека «записки» никак не сочетаются с изголовьем кровати. Эпистолярный жанр в хэйанской Японии переживал свой расцвет – люди писали друг друга записки в стихах и от умения «собеседника» составить красивое стихотворение зависели не только его отношения со своим оппонентом, но и репутация в обществе. Все письма и личные дневники, которые было весьма модно вести в те времена, прятали в специальный ящичек в изголовье кровати. Вскоре, «записки у изголовья» стали крылатым выражением, обозначавшим личную переписку.
Позже, уже в семнадцатом веке безымянные до того записи Сей-Сенагон были названы «записками у изголовья», как ярчайший образчик дзуйхицу.
«Записки у изголовья» - это своеобразный личный дневник. Вот как характеризовала их сама Сей-Сенагон: «Мои записки не предназначены для чужих глаз, и поэтому я буду писать обо всем, что в голову придет, да же о странном и неприятном» (перевод В. Марковой).
В этом дневнике она смело писала обо всем, что затрагивало ее душу, волновало или смешило. С тонким юмором и неожиданной остротой глаза она подмечала мельчайшие детали окружающего мира, нелепости дворцового этикета, высказывала свои вкусовые предпочтения.
Сей-Сенагон пишет смело, дерзко высмеивая всех, кто ей кажется смешным – будь то всесильный канцлер или начальник Левой Стражи. Непринужденно, она вводит нас во внутренние покои императорского дворца, обнажая всю горечь и безысходность собственной жизни.
В ее книге анекдоты соседствуют со смертями близких людей, а набожность не мешает ей отмечать красоту бонзы. Наверное, это двойственность свойственная хэйанской аристократии и придает книге тот глубокий психологизм, который и берет читателя за душу.
Так как «записки» изначально имели вид дневника – все записи хронологически перепутаны, и догадаться об их расстановке, можно только по известным историческим датам. Но даже этот, казалось бы, серьезный минус, не умаляет главный плюс книги – ее необыкновенная реалистичность. Благодаря таланту Сей-Сенагон мы легко переносимся на почти что одиннадцать веков назад. Мир средневековой Японии возникает перед нашими глазами таким же реальным, как вид за окном.
Но именно за эту реалистичность, которой как мне кажется, стоило бы поучиться многим современным писателям, ее ругали современники. Описывать быт, такие безделицы как щипцы для камина или гребни для волос…
Записи Сей-Сенагон стали известны еще при ее жизни, несмотря на все ее попытки скрыть их в тайне. Но если тогда они читались как обличительный роман на «злобу дня», то сейчас – это бесценный кладезь информации для историков и любопытнейшая книга для широкой публики.
Конечно, особенно интересны «Записки у изголовья» для женщин – нет ничего любопытнее, чем выяснить насколько неизменным остаются женские привычки и ценности на протяжении веков.
Но, несмотря на ироничный стиль автора и безусловную историческую ценность – эта книга, прежде всего история жизни одной сильной женщины, сумевшей донести свою душу в стопках исписанной бумаги.
Хотя, о последний годах жизни Сей-Сенагон ничего неизвестно, ее могилы находятся в разных провинциях страны, а о смерти ходит множество легенд.
сочинения мы пишем на курсах.
Это написала я, чем весьма горжусь... Как говориться, было бы чем.
Сей-Сенагон
Для тех, кому интересно - вот такие сочинения мы пишем на курсах.
Это написала я, чем весьма горжусь... Как говориться, было бы чем.
Это написала я, чем весьма горжусь... Как говориться, было бы чем.