Новогодние драбблы

[3881]

Тема с заказами здесь.



Для Gloredel - Гарри/Рон, "останься".



Я толкаю Рона и мы падаем в снег. Здесь кругом снег, даже деревья отливают синим под толстым слоем замерзшей воды.

- Останься, - слова сами вырываются у меня изо рта, окружая Рона облачком теплого пара.

- Здесь? – спрашивается меня друг.

Я касаюсь губами его виска, чувствуя, как краска заливает лицо, но мне ни капельку не стыдно.

- Да, здесь, - шепчу, мягко прижимаясь к нему, вдыхаю запах и касаюсь холодными ладонями его разгоряченной спины.

Лед и пламя.

Вода испаряется и насыщает деревья.

Мы лежим на снегу, целуясь и хихикая. Рон на ухо бормочет мне какие-то пошлости, а я смотрю, как его рыжие волосы красивыми кольцами лежат на черной мантии.

- Пламя сжигает деревья, - шепчу я ему, когда мы, отдышавшись, лежим, тесно обняв друг друга.

Вот почему мне так грустно.





Для Хитринг - Флер/Панси, "пальцы"



Черноволосая девушка сидит на берегу замерзшего озера, рисует. Ее волосы перехвачены лентой зеленого цвета, нос раскраснелся от мороза, пальцы на руках чуть-чуть припухли.

Я подхожу ближе и смотрю, как она чертит на плотном листе бумаге девичий профиль. Красные пальцы, красные чернила и белое перо вызывают какие-то болезненные ассоциации.

Внезапно, я замираю, когда вижу, что профиль неумолимо становится точной копией моего и как будто мои волосы спускаются ниже плеч, девушка с картинки (я, это я!) держит изящным жестом, какие бывают только на старинных полотнах, волшебную палочку.

Последний штрих и она оживает, поправляет свободной рукой волосы и нежно улыбается. Раз за разом.

Красные пальцы художницы касаются рисунка, нанося тончайшего помола золотую пыль – волосы девушки становятся червонными, а руки слегка мерцают.

Внезапно, брюнетка оборачивается ко мне, оценивающе смотрит и, повернувшись назад к картине, добавляет серебряных блесток.

- Comment on t'appelle? – нервно спрашиваю я.









P.S. Чуть не проблевалась от подарка на Сикрета Санту. Ну, блин... это как раз тот тип фиков, который я просто ненавижу!

И этот мерзкий всесильный/всекрасивый/всеумный Энакин, да еще и в переводе "Анакин". Йаду мне, йаду!