Если ты неожиданно обнаружил, что твой спутник – Вергилий, велик шанс, что ты в аду.
Футуризм как жанр в искусстве появился в начале 20 века в Италии. Как и многие –измы того времени, футуризм представлял собой целый коктейль из разнообразных течений и направлений в современном ему искусстве Огромное влияние на футуристов оказали и экспрессионисты с их сверхэмоциональным и социальным восприятием искусства; так же влияние на футуристов, несомненно, оказал кубизм Пикассо.
Однако, именно политика стала истинным союзников футуристов в продвижении своих идей. Подхватив идеи фашизма, футуристы с радостью отдались тоталитарной системе и перенесли в нее свое творчество, подчинив свободу будущего власти. Здесь необходимо отметить, что футуризм появился в Италии – стране-музее, которая, начиная с Возрождения, не приносила ничего принципиального нового в искусство. Античное искусство и создавшие его Древний Рим и Греция были своеобразными отправными точками в европейском искусстве, эталонами на которые оглядывались тысячелетиями. Однако итальянские художники, жаждавшие свободы, воспринимали это тысячелетние наследие как оковы, которые приковывали их к постылой реальности и старым, изжившим себя порядкам. Подобно всем авангардистам, футуристы искали для себя в искусстве нечто принципиально новое и каждая скульптура, каждые развалины или твердыни древних храмов стали символами не только ушедшего уже прошлого, но и, в отрыве от тех эпох в которые эти произведения искусства были созданы, становились так же символом буржуазии, застоявшейся крови и тлена, который мешал итальянцам вновь почувствовать себя великой нацией времен Древнего Рима.
«Красота может быть только в борьбе. Никакое произведение, лишенное агрессивного характера, не может быть шедевром. Поэзию надо рассматривать как яростную атаку против неведомых сил, чтобы покорить их и заставить склониться перед человеком.» - так звучит один из тезисов «Манифеста футуризма», не самый спорный и не самый агрессивный, но при этом уже сам по себе демонстрирующий категоричную и агрессивную позицию тех людей, которые руководствовались данным манифестом в искусстве и жизни. Агрессия и милитаризм того времени воспитал футуристов и они, будучи итальянцами своего времени, отражали своим искусством те настроения, которые переживала в тот момент их нация. Слияние с фашизмом, таким образом, было наиболее логичным выходом для футуристов – именно в насквозь милитаризированной, тоталитарной системе фашизма он увидели для себя путь развития и распространения свои идей. Таким образом, мы видим, как искусство сливается с властью сразу по нескольким причинам – это и идеологические принципы, и та выгода, которую приносило подобной сотрудничество обеим сторонам.
Интересно сравнивать футуристов с соцреалистами в Советском Союзе – и те, и другие воспевали социально-утопическое светлое будущее, и те, и другие стояли на страже тоталитарного режима, и те, и другие воспринимали прошлое как помеху а пути в то самое светлое будущее. Причины такого сходства скрываются как раз в политической ситуации обеих стран того периода, когда расцветали оба эти жанра: речь идет о индустриализации в условии аграрной, отсталой страны. Подобно советским коммунистам, итальянцы так же были вынуждены постоянно оглядываться на другие европейские страны, которые значительно превосходили их темпами индустриализации. Именно это желание как можно скорее стать прогрессивными и энергичными привело к появлению футуризма с его утопическими механизированными городами, торжеством машин и идеалом скорости, которые воспринимались людьми, живущими на руинах древних городов с почти языческим восхищением и ужасом. Футуризм невероятно наивен и агрессивен, напоминая собой действия подростков не о конца еще разобравшихся в том, как устроен этот мир. Так же как и у подростков, желание изменить мир превратилось у футуристов в необходимость уничтожить прошлое, а вместе с ним стереть и обнулить весь накопленный опыт. Тоталитарный режим с его категоричностью и агрессивной позицией стал одновременно колыбелью и трибуной для провозглашения идей футуризма.
Однако, именно политика стала истинным союзников футуристов в продвижении своих идей. Подхватив идеи фашизма, футуристы с радостью отдались тоталитарной системе и перенесли в нее свое творчество, подчинив свободу будущего власти. Здесь необходимо отметить, что футуризм появился в Италии – стране-музее, которая, начиная с Возрождения, не приносила ничего принципиального нового в искусство. Античное искусство и создавшие его Древний Рим и Греция были своеобразными отправными точками в европейском искусстве, эталонами на которые оглядывались тысячелетиями. Однако итальянские художники, жаждавшие свободы, воспринимали это тысячелетние наследие как оковы, которые приковывали их к постылой реальности и старым, изжившим себя порядкам. Подобно всем авангардистам, футуристы искали для себя в искусстве нечто принципиально новое и каждая скульптура, каждые развалины или твердыни древних храмов стали символами не только ушедшего уже прошлого, но и, в отрыве от тех эпох в которые эти произведения искусства были созданы, становились так же символом буржуазии, застоявшейся крови и тлена, который мешал итальянцам вновь почувствовать себя великой нацией времен Древнего Рима.
«Красота может быть только в борьбе. Никакое произведение, лишенное агрессивного характера, не может быть шедевром. Поэзию надо рассматривать как яростную атаку против неведомых сил, чтобы покорить их и заставить склониться перед человеком.» - так звучит один из тезисов «Манифеста футуризма», не самый спорный и не самый агрессивный, но при этом уже сам по себе демонстрирующий категоричную и агрессивную позицию тех людей, которые руководствовались данным манифестом в искусстве и жизни. Агрессия и милитаризм того времени воспитал футуристов и они, будучи итальянцами своего времени, отражали своим искусством те настроения, которые переживала в тот момент их нация. Слияние с фашизмом, таким образом, было наиболее логичным выходом для футуристов – именно в насквозь милитаризированной, тоталитарной системе фашизма он увидели для себя путь развития и распространения свои идей. Таким образом, мы видим, как искусство сливается с властью сразу по нескольким причинам – это и идеологические принципы, и та выгода, которую приносило подобной сотрудничество обеим сторонам.
Интересно сравнивать футуристов с соцреалистами в Советском Союзе – и те, и другие воспевали социально-утопическое светлое будущее, и те, и другие стояли на страже тоталитарного режима, и те, и другие воспринимали прошлое как помеху а пути в то самое светлое будущее. Причины такого сходства скрываются как раз в политической ситуации обеих стран того периода, когда расцветали оба эти жанра: речь идет о индустриализации в условии аграрной, отсталой страны. Подобно советским коммунистам, итальянцы так же были вынуждены постоянно оглядываться на другие европейские страны, которые значительно превосходили их темпами индустриализации. Именно это желание как можно скорее стать прогрессивными и энергичными привело к появлению футуризма с его утопическими механизированными городами, торжеством машин и идеалом скорости, которые воспринимались людьми, живущими на руинах древних городов с почти языческим восхищением и ужасом. Футуризм невероятно наивен и агрессивен, напоминая собой действия подростков не о конца еще разобравшихся в том, как устроен этот мир. Так же как и у подростков, желание изменить мир превратилось у футуристов в необходимость уничтожить прошлое, а вместе с ним стереть и обнулить весь накопленный опыт. Тоталитарный режим с его категоричностью и агрессивной позицией стал одновременно колыбелью и трибуной для провозглашения идей футуризма.