Если ты неожиданно обнаружил, что твой спутник – Вергилий, велик шанс, что ты в аду.
Знаете, проблема всякой женщины, ведомой архетипом Персефоны заключается в том, что она часто неправильно истолковывает фигуру насильника. Ведь кажется, что твоим Гадесом может стать любой Серый Волк, сидящий по ближайшим кустом! Чем не потенциальный муж? Вполне себе ужасный и жестокий, но наверняка из него можно сделать более или менее удобоваримого принца (мрачноват, зато спокойный и властный), если сильно постараться.
И вот тут случается все то, о чем так радостно предупреждают психологи, трактующие "Красавицу и Чудовище" или "Красную Шапочку" как сценарии сексуальных (и не только) отношений: насильник оказывается насильником без перспектив стать принцем. И проблема тут не только в том, что он - больной ублюдок, но и в том, что он следует обоюдному желанию. Он насилует и считает себя в праве быть жестоким потому, что ему это позволяют. У мужчины с его правом сильного в данной ситуации не остается сомнений: ему разрешили, ему разрешают. Не каждый оказывается достаточно хорошим психологом, чтобы понять, что вы не просто хотите быть в таких отношениях, а ждете, что в один прекрасный момент вас снимут с дыбы и сунут в руки корону. Иногда, правда, Персефона все-таки набирается смелости и, самовольно прекратив пытки, спрашивает: "Понасиловали и хватит! Где моя корона, где мой трон?", но вместо приза ей дают оплеуху. Тогда женщина либо продолжает следовать сценарию и покорно возвращается на дыбу, размышляя о том, что "еще чуть-чуть и он обязательно изменится", либо вырывается из рук насильника с криком и полным непониманием того, как такое могло случится с ней. Отсюда рождается травма, иногда подкрепленная реальным насилием.
Я не пытаюсь сказать, что абсолютно все случаю домашнего (и не только) насилия связаны с этой неправильной расстановкой ролей или выбором актера на роль. Я просто думаю о том, что очень часто наши фантазии заходят так глубоко, что из них можно вырваться только сильно искалечившись. Вывод: всегда проводить вдумчивый кастинг на роль насильника и уточнять мнение партнера на этот счет, либо не играть в эти игры в принципе.
P.S. Овидий, дочитайся сам, пожалуйста! И сам же напиши про себя эссе.
И вот тут случается все то, о чем так радостно предупреждают психологи, трактующие "Красавицу и Чудовище" или "Красную Шапочку" как сценарии сексуальных (и не только) отношений: насильник оказывается насильником без перспектив стать принцем. И проблема тут не только в том, что он - больной ублюдок, но и в том, что он следует обоюдному желанию. Он насилует и считает себя в праве быть жестоким потому, что ему это позволяют. У мужчины с его правом сильного в данной ситуации не остается сомнений: ему разрешили, ему разрешают. Не каждый оказывается достаточно хорошим психологом, чтобы понять, что вы не просто хотите быть в таких отношениях, а ждете, что в один прекрасный момент вас снимут с дыбы и сунут в руки корону. Иногда, правда, Персефона все-таки набирается смелости и, самовольно прекратив пытки, спрашивает: "Понасиловали и хватит! Где моя корона, где мой трон?", но вместо приза ей дают оплеуху. Тогда женщина либо продолжает следовать сценарию и покорно возвращается на дыбу, размышляя о том, что "еще чуть-чуть и он обязательно изменится", либо вырывается из рук насильника с криком и полным непониманием того, как такое могло случится с ней. Отсюда рождается травма, иногда подкрепленная реальным насилием.
Я не пытаюсь сказать, что абсолютно все случаю домашнего (и не только) насилия связаны с этой неправильной расстановкой ролей или выбором актера на роль. Я просто думаю о том, что очень часто наши фантазии заходят так глубоко, что из них можно вырваться только сильно искалечившись. Вывод: всегда проводить вдумчивый кастинг на роль насильника и уточнять мнение партнера на этот счет, либо не играть в эти игры в принципе.
P.S. Овидий, дочитайся сам, пожалуйста! И сам же напиши про себя эссе.