Если ты неожиданно обнаружил, что твой спутник – Вергилий, велик шанс, что ты в аду.
Всего 1000 экземпляров, почти самиздат по оформлению, но на хорошей бумаге. Такую книгу стоит купить даже не ради того, чтобы ее прочитать, а просто в коллекцию - сомневаюсь, что ее издадут еще когда-нибудь.
"Торговка детьми" как и другие истории Витткоп - это не совсем то, что легко обсуждать в приличном (да в любом!) обществе. Слишком сложные поднятые темы, слишком привлекательно описано. Рассуждая об этих историях легко скатиться в ханжество и потерять истинное впечатление от прочтения книги. А она привлекает, ох, как она привлекает! Описания извращения и содомского греха возбуждают ваше внимание и не только, а ощущение отвратительности всего происходящего лишь подстегивают азарт. В отличие от де Сада (введенного в одну историю как второстепенный персонаж, кстати) в историях Витткоп нет ни грамма морали или философии.
Она рассматривает чужие страдания и похоть с точки зрения ремесла, и перемешивает описания смерти изнасилованных детей с шляпками и ванными комнатами. Кроме самих описаний быта детского борделя для меня был интересен еще один момент повествования, неназойливо, но упорно выведенный автором на одно из важнейших мест. Это полная пассивность главной героини по отношению к своей судьбе, ее отупение. И дело даже не в отсутствии жалости, потому что "это часть ремесла", но самом ее спокойном житье в революционном Париже, в стране, которая теряет свои прежние очертания у нее на глазах. И героиня остается такой же пассивной, лишь сетует на то, что сливочное масло пришлось заменить на топленый свиной жир, а "нынешние моды стали никуда не годны". Что это: подсознательное желание быть наказанной за свои грехи или полнейший отказ от сношений (ах, как чудно звучит слово на фоне остального рассказа) с внешним миром? Автор так и не ответит нам на наши вопросы, не надейтесь.
Рекомендовать эту книгу у меня не хватит смелости, пожалуй. Уж слишком она... просто слишком.
"Торговка детьми" как и другие истории Витткоп - это не совсем то, что легко обсуждать в приличном (да в любом!) обществе. Слишком сложные поднятые темы, слишком привлекательно описано. Рассуждая об этих историях легко скатиться в ханжество и потерять истинное впечатление от прочтения книги. А она привлекает, ох, как она привлекает! Описания извращения и содомского греха возбуждают ваше внимание и не только, а ощущение отвратительности всего происходящего лишь подстегивают азарт. В отличие от де Сада (введенного в одну историю как второстепенный персонаж, кстати) в историях Витткоп нет ни грамма морали или философии.
Она рассматривает чужие страдания и похоть с точки зрения ремесла, и перемешивает описания смерти изнасилованных детей с шляпками и ванными комнатами. Кроме самих описаний быта детского борделя для меня был интересен еще один момент повествования, неназойливо, но упорно выведенный автором на одно из важнейших мест. Это полная пассивность главной героини по отношению к своей судьбе, ее отупение. И дело даже не в отсутствии жалости, потому что "это часть ремесла", но самом ее спокойном житье в революционном Париже, в стране, которая теряет свои прежние очертания у нее на глазах. И героиня остается такой же пассивной, лишь сетует на то, что сливочное масло пришлось заменить на топленый свиной жир, а "нынешние моды стали никуда не годны". Что это: подсознательное желание быть наказанной за свои грехи или полнейший отказ от сношений (ах, как чудно звучит слово на фоне остального рассказа) с внешним миром? Автор так и не ответит нам на наши вопросы, не надейтесь.
Рекомендовать эту книгу у меня не хватит смелости, пожалуй. Уж слишком она... просто слишком.
-
-
08.01.2007 в 01:59нужно купить..
-
-
08.01.2007 в 02:26-
-
08.01.2007 в 14:28-
-
08.01.2007 в 14:40-
-
08.01.2007 в 15:20ты меня заинтриговала, надо будет купить
-
-
08.01.2007 в 16:29-
-
12.02.2007 в 18:13Я не собиралась покупать эту книгу, не потому что у меня предубеждение против нее. Я считаю, что для меня это сильно. Возможно позже, хотя идея очень заманчива, но... У меня странное воображение, и странная манера чтения, которая сводится к визуализации образов. Я пролистала, довольно подробно, ее Некрофила, находясь в книжном магазине "Москва", впечатление было очень сильным. Я зареклась читать ее целиком.