Корейский все-таки сдала на 23,1 из 25. Но радоваться особо нечему, потому что балл не слишком высокий, да и ощущение того, что эти несчастные четыре урока я так и не поняла, толком не отпускает. Слова я точно знаю очень примерно, а это - весьма жирный кусок полезной и в будущем активной лексики. Радует только, что грамматику мне не приходится зазубривать так же как лексику: она запоминается просто по ходу. И, хотя, я пока оперирую ей с некоторой задумчивостью, ошибок все-таки не сделала. Вроде бы.
А еще у нас будет дивно красивый помощник в 2.1! Милейший такой молодой кореец с почти буддистской улыбочкой и тихим голосом. Высокий и с правильными тонкими чертами лица.
Ну и... опять хвастаюсь.
Sabira, а это прекрасный, просто прекрасный автор, написала мне совершенно замечательный минифик в подарок на ключ в виде музыки из Silent Hill. Спасибо!
17.12.2009 в 21:57
Пишет
Sabira:
"Наследник" арлин для Samishige, PG-13, angstНаследник"Наследник"
Стража послушно расступается, пропуская Мерлина. Для первого мага королевства нет запертых комнат, даже если речь идет о спальне королевы.
- Как спалось ее величеству? – спрашивает он у замершей на кровати Гвеневеры. Та вежливо благодарит, и делает знак рукой, отпуская служанок. Те рады унести ноги, и никакая преданность госпоже их не остановит. И есть ли она, та преданность?..
Стоит двери закрыться, Гвен замолкает, и в спальне повисает тяжелое, мрачное молчание. Мерлин подходит к кровати – равнодушно, бесцеремонно, и кладет руку на прикрытый лишь тонкой тканью сорочки живот королевы. Тот уже довольно большой, два месяца – и придет срок. Гвен вздрагивает, но не уклоняется от теплых худых пальцев, осторожно оглаживающих ее чрево. Она не хочет смотреть на Мерлина. В эти моменты он слишком похож на себя-прежнего, из той далекой жизни, где нужно было штопать платья Морганы и полоскать белье в холодном ручье.
Мерлин улыбается – с той же безысходной нежностью, с какой он обычно смотрит на ее мужа. Гвен закрывает глаза, облизывая губы. Ее тело невольно тянется к трогающему ее сейчас мужчине. Вопреки разуму, вопреки сердцу. Как бы она сейчас хотела этого – прикосновения сильных рук и ласковых губ, чтобы ее брали за разом, пусть даже грубо и безжалостно, как угодно. Но Артур не приходит в ее спальню так давно, что она, кажется, забыла – какого это, быть с ним. И никто другой не приходит, кроме Мерлина. Вот тот навещает ее каждый день, спрашивает, что она хочет, что ей снилось, настаивает на том, чтобы она ела, приносит цветы, и каждый раз дотрагивается, водит ладонями по животу, пугая желтыми глазами и убаюкивая заклинаниями.
Как сейчас.
Мерлин отстраняется и внимательно смотрит на королеву. Он давно называет ее так, вслух и за глаза, мысленно и при Артуре. Нет Гвен, есть Гвеневера, королева Камелота. И это правда. Женщина, замершая посреди неприбранной кровати – королева. У нее роскошные черные волосы, и выразительные влажные глаза, нежные губы и легкий румянец на щеках. Тонкая, тщательно выбеленная и расшитая сорочка обнимает плечи, стыдливо обрисовывает ставшую еще более крупной грудь, чуть натягивается на животе, сбивается складками у лодыжек. Теперь у Гвен ухоженные руки и драгоценные камни на шее, личные покои и несколько служанок. Из новых, конечно. Во всем замке найдется разве что пяток старых слуг. Тех, кто помнит улыбчивую Гвен, дочку кузнеца, и недотепу Мерлина, служащего при молодом принце. Никого из них нет, тело кузнеца давно сгнило в земле, принца теперь называют королем, а в худощавой, затянутой в черное фигуре, невозможно узнать мальчишку из Эалдора.
- Я бы рекомендовал немного прогуляться сегодня. Погода стоит прекрасная.
Гвен не отвечает, но ее ответа никто и не ждет. Мягкие слова Мерлина – это приказ, она прекрасно это знает. Неподчинение ему – это неподчинение Артуру. Гвен придется пойти и погулять, если она не хочет визита мужа с его жесткой складкой у губ и холодными глазами. В них больше нет мягкой ласки, там только отсветы стали и желтые всполохи.
Гвен судорожно переплетает пальцы и вдруг решается.
- Мерлин! – зовет она собирающегося уйти мага.
- Ваше вели… - Мерлин осекается под отчаянным взглядом. – Гвен?
- Кем ты пожертвуешь? – тихо спрашивает королева.
- Я не понимаю, о чем ты, - пытается отрицать Мерлин.
Гвен подается вперед, чувствуя, как приливает кровь к щекам.
- Я знаю, - сбивчиво говорит она. – Он чужой, этот ребенок, это твоя магия, да? Но я же знаю, как был рожден Артур. Я…
- Боишься повторить судьбу леди Игрейн? – спокойно спрашивает Мерлин. – Зря, миледи. Ни вам, ни королю, ни его первому рыцарю ничего не угрожает.
Он уходит, оставляя Гвен с ее вопросами наедине.
Мерлину нужно поговорить с Артуром.
Он находит короля в тронном зале, окруженного рыцарями. Артур недовольно поднимает голову, намереваясь отчитать прервавшего их, но вместо этого лишь кивает, не меняясь в лице. Зато рыцари ощутимо напрягаются. Им, чья сила и доблесть измеряется в подвигах, турнирах и походах с помощью меча и верного глаза, боязно при виде первого мага, с его просторными черными рубашками, худыми кистями рук и сухими, плотно сжатыми губами. Они видели его в деле. С какой легкостью по одному его жесту деревья вырываются вместе с корнями. Как свистит, заворачиваясь в смертельную воронку, безобидный лесной ветер. Как камни рушатся сверху на головы врагов. И сколько бы король не говорил, что Мерлину можно доверять, рыцари не могут до конца принять мага и считать его своим. Это Артур несется во весь опор во главе своих людей, безраздельно доверяя оставшемуся за спиной Мерлину. Остальные не имеют право на такое доверие.
Поэтому когда спустя некоторое время обсуждение закончено, и король разрешает своим рыцарям удалиться, никто не чувствует сожаления.
Мерлин провожает взглядом последнего и замечает, как меняется выражение глаз Артура. Оттаивая, теряя суровость и серьезность. На него снова смотрит влюбленный двадцатилетний мальчишка, его принц, его Артур. Мерлин смеется и делает шаг вперед, натыкаясь на теплые губы и теряясь в хорошо знакомых руках. Артур оглаживает пальцами линию подбородка и торопливо целует, быстро, уверенно, привычно.
Мерлин не знает, почему у них так, но с каждым днем, кажется ему, их связь становится только сильнее. Маг уже не знает, где заканчивается Артур и начинается он сам.
Но сегодня что-то не так. Мерлин отстраняется и упирается ладонями в широкую грудь своего короля.
- Как себя чувствует королева? – не дает ему задать свой вопрос Артур.
- Прекрасно. И твой наследник тоже. Но… - Мерлин мнется, не зная, как признаться. Не потому что боится гнева короля – но ему не хочется расстраивать Артура.
- Говори, - почти приказывает Артур.
- Она знает, - спокойно говорит Мерлин.
- Как она…
- Она женщина, она чувствует, - перебивает Мерлин. – Она поняла, что он не связан с ней кровью.
Артур начинает торопливо шагать из стороны в сторону – мечется, но сейчас можно. Таким его позволено видеть только Мерлину, при нем королю можно сомневаться и быть человеком.
- Но ведь она… - Артур нервно облизывает губы, - она же не станет ему вредить?
- Если она попытается, я почувствую, - говорит Мерлин. – И она заплатит за это жизнью. Ребенку еще рано на этот свет, но он уже сможет выжить.
Артур бессильно опускается на трон, закрывая лицо ладонями. Мерлин хорошо понимает его. По-своему они оба привязаны к Гвен. Для одного она – жена, для другого – верная подруга. Они обязаны ей жизнью и спасали от смерти ее. Но Артуру нужен наследник, а зачать ребенка он, пришедший в этот мир с помощью магии, не сможет никогда. Мерлин не хочет вспоминать ночь ритуала, опоенную сонным зельем Гвен, соитие, и прокатывающуюся по телу магию, когда он заканчивает заклинание.
Он подходит к Артуру и садится на подлокотник трона. Это его место, он достаточно тонкий и легкий, чтобы уместиться там. Ближе, чем кто либо. Даже ближе законной королевы.
- Мне придется уехать, - выдыхает Артур, отнимая руки от лица и поворачиваясь к Мерлину. – На севере беспорядки.
Маг плотно сжимает губы, душа в себе протесты и уговоры. Это не первый раз, когда король уходит в поход без него, но все равно Мерлину страшно до дрожи, до дикого бессмысленного «не пущу». Как бы опытен и умел не был его король, отпускать на войну того, ради кого ты живешь…
- Королеву нельзя оставить сейчас одну, - говорит Мерлин, проглотив возражения. Артур слишком правитель, он все равно уедет, так зачем рвать ему душу уговорами?
- Ты остаешься, - кивает Артур. – Сколько Гвен еще носить ребенка?
- Около двух месяцев, сир, - машинально отвечает Мерлин, и его тут же окатывает недовольный взгляд.
- Артур, - поправляется он спокойно.
- Вот через два месяца я и вернусь, - обещает король. – Быть может, ты встретишь меня с ребенком на руках?..
- Можно подумать, я твоя жена, - легко смеется Мерлин, целуя его в висок.
- Моя жена будет встречать сэра Ланселота, а не меня, - усмехается в ответ Артур.
Мерлин кивает, сползая вниз, в ждущие его руки. Король и его рыцари уедут с рассветом, самое время начать прощаться, окутать Артура своей магией, сделать все, чтобы он вернулся обратно.
И Артур знает, что он обязательно вернется.
Потому что пока его ждет Мерлин, Артур будет возвращаться всегда.
URL записи
-
-
18.12.2009 в 17:27ты - большая умница! Серьезно, такой сложный язык, а ты... короче, поздравляю)
и ты меня смущааааааааааешь)
-
-
18.12.2009 в 17:31-
-
18.12.2009 в 17:37Ты большой молодец)
Ятта!